Первые кадры с места падения малазийского Боинга в Восточной Украине потрясли весь мир: на фоне обломков самолета вооруженные люди роются в личных вещах пассажиров, один из боевиков разглядывает найденное или снятое с пальца погибшего золотое кольцо. Одна из жительниц Тореза написала в своем Инстаграме, что ей подарили голландскую тушь для ресниц. «Откуда?», – спрашивают подружки. «С поля, там много», - отвечает гордая владелица чужой туши. Наблюдатели ОБСЕ потом сообщат, что мародерством занимались все – тащили телефоны, бижутерию, чемоданы, одежду, обувь. Шесть лет назад по дорогам Грузии ездили БТРы с награбленным добром. На броне лежали ковры, телевизоры, велосипеды, унитазы. Что было внутри машин – неизвестно. Но хорошо известны кадры, когда корреспондент грузинского телевидения расспрашивает солдата российской армии, откуда у него в нагрудном кармане золотая вилочка. Солдат молчит, а рядом стоящий офицер отталкивает журналиста и требует, чтобы тот отошел от солдата.
С грузинской кампании есть много видеокадров, снятых как журналистами, так и жителями на мобильные телефоны – российские солдаты тащат сосиски из ограбленного склада фирмы «Никора». Шедевром стало видео, снятое самими солдатами, грабившими казармы грузинской военной базы в Сенаки, и, особенно, комментарии снимающего. Я стесняюсь цитировать солдата, но не могу забыть матерного восторга от того, в какой обуви ходят грузинские военнослужащие и как удобны их казармы.
Российские журналисты, само собой, ловили постановочные кадры о том, как «население цветами встречает освободителей». Есть фотокадры, названные «российские солдаты раздают хлеб жителям Грузии». Я потом разговаривал с этими «жителями» в Сурами, зарабатывающие продажей сладкого хлеба «назуки», они говорят, что некоторые из них действительно продавали хлеб солдатам, но большинство на время оккупации закрыли свои лавки.
Само собой, российское телевидение не сообщало о многочисленных случаях мародерства российских солдат. Это идеологически не выгодно.
Как и советское телевидение совсем ничего не говорило о том, как покидающая Афганистан советская армия больше напоминала цыганский табор, чем вооруженные силы. Помню, как в Душанбе, где дислоцирована 201-я дивизия, возвращались солдаты и офицеры, за бесценок продававшие японские магнитофоны и радиоприемники, одежду и обувь. Наиболее наглые торговали наркотиками, которые, как говорили знающие люди, провозили в бронетехнике, покидающей Афганистан после «исполнения интернационального долга».
Я тогда услышал слово «трофей», удивившись тому, что обычное это греческое слово употребляется в значении «военная добыча». В первоначальном значении – отбитое у неприятеля оружие или военное знамя. Каким образом в современном русском языке «трофей» стал означать грабеж и мародерство? Впрочем, если проследить историю всех последних войн, которые вел СССР и Россия, то «трофеями» хвастались всегда. Варварство имеет глубокие корни. Даже когда придумали правила войны, различные конвенции, запрещающие нечеловеческое отношение к жителям оккупированных территорий и их имуществу.
В российской историографии мародерство – запретная тема. Но никто не может запретить старые книги со свидетельствами. К примеру, английский путешественник, кавказовед, учёный и журналист Джон Баддели писал в соей книге «Завоевание Кавказа русскими. 1720-1860» о многочисленных случаях мародерства во время Кавказской войны. Так Джон Баддели пишет, что случилось после взятие Дади-юрта: «В конечном итоге аул был взят, когда из всех жителей Дади-Юрта в живых осталось только 14 человек, и то они все были ранены. 140 женщин и детей были взяты в плен: их пощадили солдаты, когда оборона пала, и женщины молили о пощаде. Многие женщины (и даже дети) были ранены; но в два раза больше были убиты или сгорели заживо. Солдаты захватили богатую добычу, поскольку жители деревни, которые в основном жили за счет набегов и не упускали возможности «пощипать» русские поселения, были весьма зажиточны. Таким образом, аул был стерт с лица земли».
Уже тогда на Северном Кавказе сложилась ситуация, когда переселенные казаки занимались откровенным мародерством – грабили чеченские и черкесские аулы, что вызывало еще большее сопротивление у населения. Непокорных выселяли, как черкесов, или убивали, позволяя казакам грабить дома. Как говорит чеченский историк Майрбек Вачагаев, «это считалась нормальным явлением для русского солдата, и офицерство сами перед боем указывали, что аул богатый и им будет чем поживиться на досуге после боя». Тогда же, как говорит Вачагаев, появилась странная варварская традиция – «генерал Засс коллекционировал черепа горцев, кто-то любил собирать кисти рук горцев». Во время чеченских войн уже современные российские солдаты и офицеры хвастали связками отрезанных у чеченцев ушей.
Наиболее громкие скандалы должны были состояться после Второй мировой войны, где масштабы мародерства были чудовищные. Цензура тщательно следила за информацией, а на знаменитой фотографии водружения советского флага над Рейхстагом вымарала несколько часов на руке одного из «победителей». У советского «воина-освободителя» на руке оказались сразу несколько награбленных часов.
До сих у советских патриотов вызывает зубовный скрежет книга первого московского мэра Гавриила Попова «1941-1945: Заметки о войне», в которой он опубликовал материалы обыска квартиры маршала Жукова: «Когда агенты госбезопасности в январе 1948 года производили обыски на квартире и даче Жукова, они обнаружили … 323 шкурки соболей, обезьян, котиков и 160 шкурок норки. И ещё 4 тыс. метров шёлковых, шерстяных и других тканей; 44 дорогостоящих ковра и больших гобеленов; 55 ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамах; 7 больших ящиков с фарфоровой и хрустальной посудой и т.д., и т.п.»
Почти в каждой советской семье ветеранов войны до сих пор хранятся «трофеи» из Германии – ковры и картины, посуда и часы. На советских барахолках послевоенного времени можно было увидеть огромное количество награбленного – часы, одежда, обувь и мебель. Многие из этих «трофеев» советские «победители» видели первый раз в жизни, восторгаясь качеством и изящностью вещей, изготовленных побежденными. Примерно так же поступали и на государственном уровне – эшелонами вывозилось оборудование немецких заводов и фабрик, совсем не имеющих военный профиль.
Разграблению подвергались не только дома обычных немцев или промышленные предприятия, грабили музеи. В советской энциклопедии можно было прочесть историю Дрезденской картинной галереи, где не скрывается факт грабежа, но приводится такой аргумент – «в последние недели 2-й мировой войны немецкие фашисты спрятали произведения искусства, принадлежащие Дрезденской картинной галерее, в непригодных для хранения местах, где им угрожала гибель; многие картины получили серьёзные повреждения». Факт мародерства описывается как гуманитарная акция – «наступление Советской Армии позволило спасти сокровища, которые были разысканы воинами Советской Армии, вывезены в СССР и реставрированы».
После безоговорочной капитуляции Германии Советский Союз в течение нескольких лет осуществлял неконтролируемый вывоз немецких предметов искусства из зоны оккупации. Советские власти исходили из того, что право на компенсацию является признанным прочими державами-победительницами и не подлежит сомнению. До 1952 года из Германии в СССР были вывезены примерно 900 000 предметов искусства, то есть, когда уже существовала ГДР и социалистические отношения не препятствовали грабежу. По подсчетам немецкого фонда «Прусское культурное наследие», в России находится более одного миллиона объектов «трофейного искусства» и около 4,6 миллионов редких книг и манускриптов, вывезенных из Германии после второй мировой войны. Свыше 200 тысяч из этих произведений искусства имеют музейную ценность. По данным российской стороны, речь идет примерно о 1,3 миллионах книг, 250 тысячах музейных предметов и более 266 тысяч архивных дел.
Советская войска грабили не только Германию, но и впоследствии «дружественные страны народной демократии» – Польшу и Венгрию. В феврале 1943 в СССР, согласно постановлению Государственного комитета обороны «О сборе и вывозе трофейного имущества и обеспечении его хранения», были созданы трофейные бригады. Они занимались сбором металлолома, военной техники и оборудования. Но кроме них, практически во всей Советской армии были добровольные сборщики «трофеев», награбленного в домах, музеях и галереях имущества и ценностей.
Девочка из Тореза похвалилась награбленным у убитых пассажиров самолета, посчитав «трофеи» обычным делом. Обычно так и говорят – «там много». Но много – чужого, не принадлежащего банде террористов, которые без зазрения совести грабят жертвы. Вначале убивают, а потом – грабят. Старые традиции. Старая история.
Олег Панфилов,
профессор Государственного университета Илии (Грузия), основатель и директор московского Центра экстремальной журналистики (2000-2010)
Грубо, но точно