У нас — событие: на youtube-канале вышел фильм режиссера Анны Артемьевой о майоре Измайлове, обозревателе «Новой».

Человеке, который мог остаться в истории «ветераном жуковского военкомата, а стал национальным героем» (цитата Александра Любимова, «ВИD»).

Но точнее, наверное, так: другой человек, оказавшийся на месте Измайлова, навсегда остался бы «ветераном военкомата» в Жуковском, увенчанным наградами за отправку 18-летних пацанов на фронт.

А майор покинул военкомат и ушел на войну.

И у него и наград нет, и даже никогда он о них не думал.

У него за душой более важное — счастье спасения 174 жизней из чеченского плена. Как минимум 174.
...

Я никогда не смогла бы работать в Чечне, если бы боялась. С трусами мне не по пути. И уж тем более не им меня награждать.

Официальный отказ от франко-немецкой премии «За права человека и верховенство закона» и саму премию в физическом ее выражении (медаль) я отправлю ценной бандеролью по адресу посольства Франции, в котором в 2017 году проходила торжественная церемония.

В Волгограде мстительный пенсионер на ГАЗ-21 протаранил 12 элитных внедорожников чиновников

Судья - Встаньте, пожалуйста
Полина - Перед бандитами не встаю.
Судья - С какого дня под стражей?
Полина - Захвачена в плен 3 января.
Судья -Хотите заявить отвод составу суда?
Полина - Вы не суд.
Судья - По каким причинам?
Полина - Сталинская тройка, полевая жандармерия, но вы не суд.
Судья - Вы заявляете мне отвод?
Полина - Заявляю всей системе.
Судья - Понятно вам обвинение?
Полина - Это не обвинение, это политически мотивированное преследование.
Судья - Вину признаете?
Полина - Это политически мотивированное преследование. Это уголовное дело, в котором потом вас обвинят. Вы участвуете в политических репрессиях.
Судья - Вы признаете вину?
Полина - А вы признаете, что участвуете в политических репрессиях?
Судья - Вопросы суду не задают. Виноватой себя не признаете?
Полина - Дать отпор бандиту — честь и обязанность гражданина. Я не обвиняемая, я политзаключенная. Требую прекратить этот цирк.
Судья - Обвиняемая, иск признаете?
Полина - Благодарю международное сообщество за введение санкций против режима Лукашенко и призываю к международному трибуналу!
Судья - Обвиняемая, есть ли вопросы?
Полина - Вам не стыдно?
Судья -Вы не можете задавать вопросы суду. Вопросы к свидетелю?
Полина - Вам не стыдно?
Судья - Вопрос снимается
Полина - Совесть есть?
Судья - Вопрос снимается...

Трагедия Андрея Зельцера и Марии Успенской, попытавшихся отомстить за свой маленький мир.
https://vot-tak.tv/novosti/29-09-2021-t ... m2Zijdlj8U

Вот с этого начиналась «Народная воля». С вооруженного сопротивления жандармам при аресте. Вполне мирным участникам кружков по совместному чтению и обсуждению запрещенной литературы надоело, что жандармы берут их ни за что голыми руками, как котят. Все начиналось с простого человеческого желания дать сдачи насильникам. Это уже потом у революционного террора появилась своя теория, философия, этика и эстетика.
Маргарита Симоньян недоумевает: что заставило современного образованного и успешного парня взять в руки оружие, заранее зная, что он сам погибнет? Ну, есть в Беларуси проблемы, как и в любой стране. Но ведь не как при Пол Поте! В целом страна живет нормально. Вывод боевой пропагандистки Кремля примитивен и абсолютно стандартен для официального дискурса путинской России: на парня повлияли зловещие манипуляторы, стоящие за глобальными соцсетями.
Когда вцепившаяся во власть шайка мошенников приписывает своему главарю-узурпатору 80% голосов, в то время как на самом деле 80% голосовало против него, это, по г-же Симоньян, «страна живет нормально». Когда людей лишают любых форм мирного выражения несогласия с наглой фальсификацией, а осмелившихся это несогласие все-таки выразить тысячами бросают в застенки и истязают — по г-же Симоньян это называется «страна живет нормально».
Да, при Пол Поте было еще хуже. А все, что «не как при Пол Поте», для г-жи Симоньян «нормально». Для нее и таких, как она, и при Гитлере было бы нормально. А что? Был порядок, были социальные гарантии, были прекрасные дороги. Не как при Пол Поте. И лишь отдельных отщепенцев, мешающих гражданам радоваться всем этим благам, изолировали от общества.
Таким, как г-жа Симоньян, не знакомо ощущение невыносимой унизительности существования под властью мерзавцев без чести и совести. Всех этих тараканищ и бункерных крыс. Погрязших во лжи, насилии, убийствах своих оппонентов. Потому что г-же Симоньян неведомо чувство человеческого достоинства. Поэтому она никогда не поймет человека, выбравшего путь сопротивления оккупантам. И решившего не сдаваться им живым.
Диктатура Лукашенко — оккупационный режим. Он удерживает власть вопреки воле подавляющего большинства граждан Беларуси. Он удерживает власть с помощью беззакония, произвола, насилия, террора. Он удерживает власть лишь благодаря всесторонней, безоговорочной, массированной поддержке другой диктатуры — путинской. Потому что он кровно необходим путинской диктатуре в ее глобальной игре.
Именно эта поддержка путинской диктатуры не позволила народу Беларуси избавиться от своего Тараканища исключительно мирными, ненасильственными средствами. И позволила Тараканищу последовательно лишить народ Беларуси всех мирных, ненасильственных средств борьбы с ним.
Я не считаю, что те мирные формы борьбы с авторитарными режимами, на которые возлагали столько надежд в конце XX века, оказались бессильны и бессмысленны перед лицом диктатур «нового поколения». Рано или поздно массовое отвращение к диктатуре приведет к эрозии тех механизмов принуждения к лояльности, на которые она опирается. Формирование и поддержание массового отвращения к диктатуре — важнейшая предпосылка победы над ней. Но пока будет существовать путинская диктатура, народ Беларуси будет лишен возможности открыто выражать свое отношение к диктатуре Лукашенко в мирных формах.
Ситуация, когда массовое отвращение к диктатуре в Беларуси уже есть, а в России еще нет, трагична для народа Беларуси. Она означает, что будут находиться люди, готовые ценой собственной жизни дать понять оккупантам, что они не могут топтать страну и измываться над ней безнаказанно. Г-жа Симоньян в ужасе: если таких окажется много, это же и будет гражданская война! Но война в Беларуси давно идет. Ее ведет против народа Беларуси кучка насильников и убийц, карателей-гестаповцев. Просто эта кучка до сих пор представляла себе войну исключительно как безнаказанное избиение беззащитных. Так будет не всегда.
Многие в связи с гибелью Андрея Зельцера вспомнили Александра Солженицына: «Если бы в 37-м году каждый, за кем пришли, встал бы за дверью с топором, не было бы 37-го года». Фраза красивая, но в жизни так не бывает. Не бывает так, чтобы каждый, за кем пришли, встал за дверью с топором. Поэтому и случаются такие вещи, как 37-й год. Но всегда найдутся люди, готовые повторить другую знаменитую фразу: «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!»
Вряд ли в ближайшее время в Беларуси таких людей окажется много. Предпосылок для массового вооруженного сопротивления тирании в настоящее время нет. Во всяком случае, пока это удел одиночек. Каратели же будут еще больше звереть и отыгрываться на непричастных. На всех, кто имеет хоть какое-то отношение к оппозиционной деятельности. Репрессии будут усиливаться. Народ Беларуси ждут тяжелые испытания. И вот тут надо понять две вещи.
Любой акт сопротивления террористической диктатуре Лукашенко легитимен. Я не знаю, участвовал ли лично убитый в Минске каратель в истязании людей на Окрестина. Но даже если не участвовал, он все равно член преступного сообщества, незаконно захватившего и удерживающего власть в стране. Лишившего народ его основополагающего права быть источником власти. Он член банды вооруженных террористов, захвативших в заложники народ Беларуси. И пока эта банда не сложит оружие, любой ее член — легитимная цель.
Нельзя обвинять человека, выбравшего сопротивление оккупантам, в том, что он ставит под удар просто выживающих. Нельзя осуждать человека за то, что он предпочел умереть стоя, а не жить на коленях. Поступок Андрея Зельцера — не просто акт отчаяния. Он отдал свою жизнь не только за свои личные убеждения. Он отдал свою жизнь за освобождение своего народа. Его жертва не останется напрасной. Его подвиг укрепит дух народа в массовом ненасильственном сопротивлении. И памятник ему обязательно поставят в освобожденном Минске. Я/мы — Андрей Зельцер.

Что это все документируется, хорошо само по себе. Потом, когда времена и порядки поменяются, можно будет легко выяснить, кто где был и что делал.