Химия и Химики № 4 2015. "Патриотическая наука"

Не может быть ни патриотического искусства, ни патриотической науки
Иоганн Гете

Уважаемые коллеги, обратите внимание на один из фундаментальных принципов науки. Он особенно актуален в контексте войны России и Украины, в которую в той или иной мере вовлечены и многие другие страны.

Наука не может быть "американской", "украинской" или "российской"; "отечественной" либо "зарубежной" - наука либо есть, либо ее нет. Разумеется, условия работы ученых в Украине или США, России или Малайзии могут сильно отличаться, но сути дела это не меняет. К работам китайских или украинских ученых я отношусь с гораздо большей осторожностью, чем, например, к работам немецких или британских. Но не потому, что первые "азиаты" или "славяне", а вторые "арийцы" или "англосаксы". Просто немецкие и британские ученые работают в гораздо более благоприятных условиях, чем их украинские или китайские коллеги. Это относится не только к материальной стороне работы, но и к психологической атмосфере. - Разумеется, и материальная обеспеченность и психологическая атмосфера не могут не влиять на качество научных работ, но они не являются определяющими (детерминирующими) факторами. В частности, большую роль тут играют моральные качества ученого (добросовестность и неупрежденность, способность признавать собственные ошибки). А они, если и зависят от национальной принадлежности или исторической эпохи, то весьма слабо.

Научные данные делятся на достоверные, сомнительные и недостоверные. Американские они или китайские - не имеет значения. В науке не может быть ни друзей, ни врагов. Друзья и враги есть на войне, есть в политике, бизнесе или в повседневной жизни - но не в науке. Цель ученого - стремление к истине, даже если для вас лично она может оказаться невыгодной.

Пример. Сейчас я стою на посту с автоматом. В случае обнаружения вражеских единиц и получения приказа у меня есть 4 магазина патронов, чтобы их уничтожить. Кто враг? Российские военные, которые вторглись на нашу территорию и наемники, которые служат России. Кто друг? Другие украинские солдаты. - В случае настоящего боя моих патронов хватит минут на пять: без поддержки других солдат конец будет быстрым печальным: если повезет - смерть, если очень не повезет - плен. В армию мобилизовали самых разных людей: и крестьян, и программистов, и гопников, и музыкантов. И почти детей, и стариков. Взаимоотношения между нами далеки от идиллии. "На гражданке" многие из нас не стали бы пересекаться и общаться между собой - поскольку мы разных возрастов и из совсем разных сфер общества. Но перед лицом опасности все вынуждены вести себя как друзья. Хотя бы внешне. Кто ведет себя иначе, рискует не только попасть в могилу сам, но и потянуть за собой товарищей.

Это война.

В науке, наоборот, действует принцип, сформулированный Аристотелем: "Платон мне друг, но истина дороже". Другими словами, в научной дискуссии вы должны соглашаться с человеком если вы действительно так считаете, а не потому, что он ваш друг (а тем более - начальник). Никаких друзей, никаких должностей, титулов и званий. Только факты и аргументы.

Разумеется, в реальной жизни так бывает далеко не всегда, потому что ученые - люди. Мы - люди и нам присущи все человеческие недостатки. От результатов научной дискуссии может зависеть не только нахождение истины, но и материальное положение конкретного ученого (а у него жена, дети...). А также - социальный статус конкретного ученого (должность, диплом, научная степень...)

В результате чисто научные дискуссии переходят в личную вражду и неприязнь между конкретными учеными и даже между научными коллективами или целыми научными школами. Пример: "Если то, что вы утверждаете - правда, значит десять лет наших исследований - коту под хвост". В научной дискуссии на карту может быть поставлена не только истина, но и зарплата, репутация, должность, гранты на дальнейшие исследования. - Здесь трудно сохранить неупрежденность: чтобы признать собственную неправоту необходимо мужество и незаурядная сила воли.

Иногда вражда и личная неприязнь между учеными возникает из-за национальной принадлежности или политических взглядов. Например, московские химические журналы отклоняли или наоборот - охотно печатали статьи украинских ученых, руководствуясь не только (и не столько) их научной ценностью, но исходя из того, какая политическая ситуация была в Украине в конкретный момент времени (а именно: дружественно наше правительство для России или нет). Вражда между немецкими и британскими учеными во время и после Первой мировой войны также общеизвестна.

Такие ситуации часто имели место в прошлом. Многие из известных ученых, чьи имена попали в учебники истории, враждовали между собой. Были случаи, когда враждовали представители разных наук: вспомните дискуссии между химиками и физиками по поводу теории электролитической диссоциации Аррениуса - они были далеко не всегда корректны и нередко перерастали во взаимную неприязнь между химиками и физиками. А истина оказалась, как всегда, в стороне: и физики, и химики были частично правы и частично ошибались.

Разумеется, подобное происходит и в наши дни. Наивно думать, что в будущем будет иначе.

Если науку финансирует государство - оно оказывает политическое давление на ученых. В частности, это касается "подтасовки" результатов. Формы такого давления разные - от ненавязчивых просьб и внушений, до арестов, пыток и концлагерей. Если научные исследования проводятся за счет частных (коммерческих) грантов - действует принцип: "кто платит - тот и заказывает музыку". В частности, заказчик (грантодатель) может быть очень заинтересован, чтобы результаты исследования были именно такими, какими ему нужно. Если вы его разочаруете (дадите результаты, как есть, а не как от вас хотят) - о продолжении финансирования придется забыть.

Главное не забывать, что цель ученого - истина, а не получение должностей, научных степеней и грантов. Компромисс с совестью - билет в один конец. А если вам насколько милы национальные предрассудки, что вы привносите их в науку, значит - наука не для вас: задумайтесь над тем, чтобы найти себя в другой сфере деятельности. Например, в политике.