Каждый человек пропускает через свои легкие по 15 килограммов воздуха ежесуточно. Наши дыхательные пути эффективно отсеивают только частицы крупнее 10 микрометров (сотая доля миллиметра), а все, что мельче (их называют PM 10 и РМ 2.5), проходит через легкие напрямую в кровь. В кровотоке эти частицы при достаточной концентрации становятся центром образования тромбов. Наличие тромбов провоцирует инсульты и, что не менее опасно, инфаркты.

В природе, до появления современной цивилизации, такая ситуация была редкостью. Вне крупных пустынь человеку негде подхватить «естественные» частицы PM 2.5 и PM 10. Любая концентрация PM 2.5, превышающая 100 микрограммов на кубометр воздуха, крайне опасна: в английском ее официально называют «очень нездоровой» (от 80 и выше — просто «нездоровой»).

Между тем на спутниковом снимке ниже легко видеть, что в Китае над густонаселенными районами концентрация уходит за 170 микрограммов на кубометр. При этом снимки сделаны в июле 2020 года — а зимой концентрация микрочастиц в воздухе куда выше, потому что в холодное время года он на десятки процентов плотнее и намного беднее по влаге. В более плотном воздухе частицам проще «плавать», не падая на землю, да и капли влаги в сухом воздухе связывают их много реже. Аналогична картина с PM 10.

К чему это ведет? По подсчетам американских исследователей, такие микрочастицы — один из ведущих источников инфарктов, инсультов и преждевременных смертей в США. Загрязнение от энергетики там, согласно научным работам на эту тему, приводит к преждевременной смерти 52 тысяч человек в год — и подавляющее большинство этих жертв приходилось на угольную энергетику. В английском таких людей обозначают как deathprint — «смертельный след» энергетики.

Специалисты из Соединенных Штатов утверждают, что даже оснащенные эффективными фильтрами американские угольные ТЭС могут приводить к гибели десяти тысяч человек на триллион киловатт-часов выработки. В мире — даже в эпоху коронавирусного карантина — уголь дает порядка восьми триллионов киловатт-часов в год. Это значит, что если бы все угольные ТЭС фильтровали выбросы так же хорошо, как американские, то в мире от них могло быть 80 тысяч преждевременных смертей в год.

Согласно такому весьма оптимистичному сценарию, угольная энергетика убивала бы одного человека в шесть с половиной минут. Эту цифру стоит запомнить — она пригодится нам дальше, как фундамент для сравнений. Правда, в странах третьего мира угольные ТЭС имеют фильтры слабее, чем в США, и по этой и другим причинам там на триллион «угольных» киловатт-часов приходится не десять тысяч, а сто тысяч смертей. То есть фактически уголь убивает заметно больше одного человека в минуту. Общее число преждевременных смертей от его сжигания оценивают в 800 тысяч в год.

Наверное, стоило бы еще сказать, что даже те, кто переживает последствия вдыхания сгоревших частичек угля, часто и подолгу лечат заболевания дыхательных путей, что, например, в Великобритании стоит 1,7 миллиарда фунтов стерлингов в год.

В США ситуация еще хуже: лечение болезней, вызванных ТЭС, обходится в 0,3 триллиона долларов, притом что общая стоимость всей электроэнергии, потребляемой в США за год, — менее 0,5 триллиона долларов. Американские отраслевые специалисты уверены: даже если бы угольная энергетика не имела других негативных сторон — одни только дополнительные сотни миллиардов долларов, что она заставляет тратить на медицину, были бы достаточной причиной для постепенного вытеснения угля.

Газовые ТЭС намного гуманнее. По оценкам американских энергетиков, они могут вести к преждевременной гибели лишь четыре тысячи человек на триллион киловатт-часов. По всей планете природный газ дает порядка четырех триллионов киловатт-часов — или 16 тысяч случаев возможных преждевременных смертей в год. Это чуть меньше, чем одна в полчаса. Еще менее опасны ГЭС. Они при периодических авариях уносят в среднем 1400 жизней на триллион киловатт-часов своей выработки.