Все статьи шли с четырьмя-пяти участниками, но для международных статей это не так страшно - "их" начальник, наш, плюс один-двое наших и один-двое "ихних" аспирантов.

"Братские могилы"

Вот интерестно, как Вы дадите определение подобной "Братской могилы" и причин ее возникновения? Все ли публикации с 4-6 авторами являются, по Вашему мнению оными (если нет, то тоже, объясните, пожалуйста, почему)?

Ребята это просто устоявшийся жаргонизм. Не я его придумал. И какое-либо отношение к качеству работы он не имеет.

Фамилию фактического автора статьи часто ставят в самом конце, иногда она вообще не входит в список соавторов.

Обсуждение интерестное, спасибо, подкину еще вопросик: Если автор статьи на последнем месте в списке авторов это плохо?

Фамилию фактического автора статьи часто ставят в самом конце.

Обсуждение интерестное, спасибо, подкину еще вопросик: Если автор статьи на последнем месте в списке авторов это плохо?

Статью реально делает один человек

Кстати, что говорил мой научный руководитель П.Г. Нагорный (по отношению к нашим условиям):

Один московский химик даже шнобелевскую (антинобелевскую) премию получил - за количество статей. Кстати, шноблевскую премию не по химии, а по литературе

Что отличает гипотезу от вымысла?
Можно, например, вообразить,
что вся видимая Вселенная - это местное возмущение, возникшее в результате
схватки космических титанов, секунды и миллиметры которых соответствуют
миллиардам лет нашего времени и парсекам нашего пространства. Тогда
доступная нашим наблюдениям Метагалактика - это место локального взрыва с
разлетающимися во все стороны туманностями, обломками и осколками звезд;
мы же, микроскопические созданьица, оказались в центре этой катастрофы
благодаря чистой случайности. Вот такого рода допущения и есть вымысел, и
не потому, что они "удивительны", "необычны", "невероятны", а потому, что
они противоречат основам науки, отрицающей какую-либо исключительность
судеб Земли и ее космического окружения. Воображаемая картина "Космоса как
поля брани" есть вымысел, а не гипотеза, потому что в ней наше положение в
Космосе определенным образом выделяется. Напротив, следуя науке, мы
считаем все существующее на Земле и на небе статистически заурядным,
средним, нормальным, одним словом - о_б_ы_ч_н_ы_м. Именно отказ принять
концепции, постулирующие исключительность нашего существования, и есть
исходный пункт представленных читателю размышлений.

Станислав Лем - "Сумма технологии"

Согласно всеобщему методологическому правилу, статистические
закономерности надлежит сводить к детерминированным, если только это
возможно; возобновление попыток после первоначальных поражений не является
пустой тратой времени (напомню хотя бы тщетные попытки Эйнштейна и его
сотрудников "детерминировать" квантовую механику). Ведь может
оказаться (хотя это отнюдь не обязательно), что статистическая
закономерность является лишь туманным изображением, размытым приближением,
а не точным эквивалентом реального явления. Статистика позволяет
предсказывать число автомобильных аварий в зависимости от
погоды, дня недели и т.п. Однако индивидуальный подход позволяет лучше
избегать аварий (потому что каждую отдельно взятую аварию вызывают
детерминированные причины: плохая видимость, скверные
тормоза, чрезмерная скорость и т.п.).

Существо с Марса, наблюдающее кружение "автомобильной жидкости" с ее
"тельцами-автомобилями" по земным автострадам, с легкостью могло бы счесть
это явление чисто статистическим. Тот случай, когда мистер Смит, который
ежедневно ездит в автомобиле на работу, однажды повернул назад с
полдороги, это существо сочло бы за "индетерминированный" феномен. На
самом деле он возвратился, потому что забыл дома портфель. Это был
"скрытый параметр" явления. Кто-то другой не доехал до цели, поскольку
вспомнил о важной встрече или заметил, что двигатель перегревается.

Таким образом, различные чисто детерминированные факторы могут в
сумме давать картину некоего усредненного поведения огромной массы
элементарных объектов, однородной лишь внешне. Существо с Марса могло бы
посоветовать земным инженерам расширить дороги, что облегчило бы
"циркуляцию" "автомобильной жидкости" и уменьшило бы число аварий.

Как видно отсюда, и статистический обзор позволяет выдвинуть реально
полезные предложения. Однако лишь учет "скрытых параметров" принес бы
радикальное улучшение. Нужно посоветовать Смиту всегда оставлять портфель
в машине, второму водителю - записывать важные встречи в блокнот, третьему
- проходить вовремя технический осмотр и т.п. Тайна устойчивого процента
автомобилей, не доезжающих до цели, исчезнет, если выявить скрытые
параметры.

ученый - в идеале - тщательно изолирует рассматриваемое им явление от мира собственных переживаний, очищает объективные факты и выводы от субъективных эмоций. Идеал этот чужд художнику. Можно сказать, что человек тем в большей степени является ученым, чем лучше умеет подавлять в себе человеческие порывы, как бы заставляя говорить своими устами саму природу. Художник же тем более является художником, чем сильнее навязывает нам самого себя, все величие и ничтожность своего неповторимого существования.

Мы никогда не встречаем столь чистых случаев; это свидетельствует о том, что реализовать их полностью невозможно: ведь в каждом ученом есть что-то от художника, а в каждом художнике - кое-что от ученого. Но мы рассуждаем только об общей тенденции, а не о недостижимом пределе.

Существеннейшей особенностью эмпирической эпохи в технологии было не
столько отсутствие теории, сколько ее вторичность. Сначала возникла
паровая машина, а потом термодинамика; сначала самолет, а потом теория
полета; сначала строили мосты, а потом научились их рассчитывать. Я бы
рискнул утверждать даже, что технологическая эмпирика стремится
развиваться до тех пор, пока это вообще возможно. Эдисон пытался изобрести
что-то вроде "атомного двигателя", но из этого ничего не вышло и не могло
выйти: методом "проб и ошибок" можно еще построить динамомашину, но
атомный реактор - никогда.

...эмоциональные реакции не должны участвовать в анализе, претендующем на точность.

Одним из наиболее фундаментальных принципов
методологии науки является так называемая "бритва Оккама" - тезис,
утверждающий, что entia non sunt multiplicanda praeter necessitatem [cущностей не следует умножать сверх необходимости (лат.)], то
есть что при построении гипотез в них не следует вводить больше
"сущностей", чем это необходимо. Под "сущностями" имеются в виду вводимые
в теорию основные понятия, которые не сводятся к другим, более
элементарным. Принцип этот соблюдается столь повсеместно, что его даже
трудно уловить в отдельном научном исследовании. Новое понятие допускается
вводить в теоретическую модель действительности лишь в исключительных
случаях - если иначе рушатся бесчисленные положения, составляющие самый
фундамент всей нашей науки. Когда было обнаружено, что в некоторых
явлениях ядерного распада не выполняется закон сохранения массы (выглядело
это так, будто часть массы бесследно "исчезает"), Паули, чтобы спасти этот
основной закон, ввел понятие "нейтрино" - частицы первоначально чисто
гипотетической, существование которой было обнаружено экспериментально
лишь после этого. "Бритва Оккама", или принцип лаконичности мышления,
требует от ученого, чтобы он старался объяснять каждое явление возможно
более простым способом, без введения "дополнительных сущностей", то есть
необязательных гипотез. Следствием применения этого принципа является
тенденция к унификации во всех науках; эта тенденция проявляется в
сведении разнородных явлений к более общим, в непрестанном стремлении к
использованию базисных понятий, вроде тех, которыми оперирует физика.
Специальные науки иногда противятся такой редукции. Так, например, долгое
время биологи утверждали, что при исследовании процессов жизни необходимы
понятия "энтелехии", или "жизненной силы". Такой же "дополнительной
гипотезой" является и представление о сверхъестественном акте творения,
введение которого должно было избавить нас от всех хлопот, связанных с
решением проблем биогенеза или появления сознания. По истечении некоторого
времени, однако, обнаруживается, что введение этих понятий нарушало
принцип Оккама, и они отбрасываются как ненужные.