15 лет назад мне рассказали случай, когда один сотрудник института поехал по незнанию на "Менделеевский съезд", где неожиданно встретил своего директора. Директор, увидев его, был в ярости:

- Ты за мной следить приехал!? Ты что не знаешь, что Менделеевский съезд предназначен чтобы академики бухали и ходили по блядям!

Про какой институт и какого директора шла речь - точно не помню, поэтому версии озвучивать не буду.

- А что было раньше в той комнате?
- Перед ремонтом там люди не работали. В комнате складывали всякий хлам. А до этого там была работа: разделяли минералы по плотности с помощью жидкости Туле и жидкости Клериче.
Ну вы не бойтесь - там ничего страшного.

Когда-то на работе бьіл заводской раствор Туле в 0.5 л бутьлках с притертой пробкой. Из него бьіло очень удобно готовить реактив Несслера

А в качестве тяжелой жидкости для разделения минералов мьі получали бромоформ и йодистьій метилен.

Год назад меня из другого института спрашивали про обогащение урановой руды. Сначала подумал про флотацию, но потом осознал, что минералы урана тяжелые, следовательно, не очень склонные всплывать с пузырьками воздуха. Посоветовал им попробовать тяжелые жидкости, которые используют в таких случаях геологи.

С пузырьками всплывают и тяжёлые частицы, тут основную роль играет правильный выбор смачивателя и пенообразователя. Это не очень просто, но всё же лучше тяжёлых жидкостей.

Точно уже не помню, но по-моему тогда нашел в литературе, что уран рекомендуют обогащать т.н. "ионной флотацией": перевести в раствор, добавить ПАВ, который селективно образует комплекс с ураном, и пробулькивать воздух, чтобы ПАВ ушел в пену вместе с ураном. Ужаснулся: если руда бедная, вместе с ураном в раствор перейдет половина периодической системы, поэтому решил, что тяжелые жидкости будут меньшим злом.

Поймал в полете колбу, которая падала с полки на высоте 2 м.

Пытаясь открыть шибер, залез на подоконник, когда слазил, оперся на эту полку, она наклонилась, колба упала - чудом поймал.

Научный сотрудник:

- Знаете, чем я промываю литий от керосина?

- ???

- Горячей водой.

Согласно методике в реакционную смесь нужно было добавить 1 мл ледяной уксусной кислоты. Проблема в том, что в колбочке с кислотой большая часть содержимого замерзла. Несмотря на весну и потепление только немного кислоты растаяло (в лабе все еще холодно). Поставил на плиту, вроде приоткрыл пробку. Таяло очень медленно, под конец осталось немного "льда" - оставил колбочку на выключенной плите. Через минуту вся кислота растаяла и из колбы выбило пробку. Колбочка перевернулась, большая часть кислоты разлилась на плитку. Успел схватить колбу перед тем, как вся кислота вылилась. Осталось миллилитров 20 из 50.

Повезло, что не загорелось.

Сегодня выкинул из лаборатории в мусор целый большой кулек земли. Точнее, образцов грунта.

Долгое время думал, что это образцы глинистых минералов, поэтому не выбрасывал - вдруг кому-то понадобится. А сегодня рассмотрел этикетки: просто грунт.

Кстати, геологи называют образцы минералов или пород с потерянными или неразборчивыми подписями "собакиты" - допустить такое у них считается серьезным проступком.

У этих образцов этикетки были (прямо внутри кульков), но толку с проб грунта из села Новая Яблоневка и т.п. Это ведь не коалин, цеолит или палеогорскит.

Вспомнил рассказ ныне покойного коллеги.

Фармацевтическое производство времен позднего совка. Сначала там полы мыли... ацетоном. Потом ацетон исчез. Рабочие стали мыть полы метилэтилкетоном (МЭК), приговаривая:

- Государство у нас богА-Атое!

На заводе химических волокон, мне лично приходилось мыть полы крепким раствором каустической соды ("каустик") с концентрацией 600 г/л. Раньше полы там мыли концентрированной серной кислотой, но я этого не застал.

На работе загрузили... работой. Безобразие!

На прошлой работе полы мыли водой, паром. Но некоторые загрязнения (остатки феноло-формальдегидных смол) удавалось убирать только горячей 10 % щёлочью.

Кажется, на форуме в разных темах были упоминания об экзотических огнивах на металлическом натрии/натрий-калиевом сплаве.
Я подобное испытал наживо в студенческие годы.
Обстановка такая: лаба на три тяги, в ней только я и напарник. Оба — курящие, в комнатушке-лабе можно
спокойно закрыться и подымить в тягу, но как-то так оказалось, что мы оба забыли спички-зажигалки. Коллега молниеносно выдал решение: из банки, подписанной "ошметки содия ):" был извлечен кусочек размером с горошину и помещён на смоченную туалетную бумагу. Огниво свои цели выполнило, однако оно того не стоит — дышать аэрозолью щелочи.