Химия и Химики № 4 2017
Журнал Химиков-Энтузиастов
| Оглавление | Видео опыты по химии | Видео опыты по физике | На главную страницу |
|
Химия и Химики № 4 2017 Журнал Химиков-Энтузиастов |
Шутят... химики! Chemists joke! Илья Леенсон |
|
Обнаружив ошибку на странице, выделите ее и нажмите Ctrl + Enter
Глава 8 - ХИМИЯ И ПОЭЗИЯ
Содержание
Глава 8 - ХИМИЯ И ПОЭЗИЯ
Химик, читающий стихи, обратит внимание на то, мимо чего пройдет другой читатель. Так, многие поэтические строчки из произведений известных поэтов посвящены различным химическим элементам, и их оказывается так много, что целые группы и ряды периодической таблицы Д.И.Менделеева можно заполнить стихотворными строками из произведений известных поэтов. Так что обогащение поэзии химией - факт бесспорный. А идет ли обратный процесс - обогащение химии поэзией? На этот вопрос тоже можно найти ответ в этой главе.
ВЕНОК СОВЕТОВ
Из писем в редакцию журнала "Химия и жизнь" Уважаемая редакция, нарастающий поток информации вызывает у меня некоторую тревогу. О чем я читал в прошлом номере журнала? в позапрошлом? – не помню... Можно пережить, если речь идет о расширении Вселенной или о роли митохондрий в клетках: помни это или не помни, все равно Вселенная будет себе расширяться, а митохондрии – играть свою роль. Но как быть, когда затрагиваются жизненно важные интересы вроде циклевки пола или борьбы с тараканами? Без нашего вмешательства пол из шершавого не станет гладким, тараканы по доброй воле не уйдут к соседям. Вот почему надо срочно реформировать те рубрики журнала, которые содержат практически ценные сведения, и в первую очередь, «Консультации». Сейчас читатель находится в безвыходном положении: выдирать из журнала страницы – жалко, вызубрить консультацию наизусть – тяжко. Есть, на мой взгляд, единственная возможность облегчить участь читателя: информацию следует излагать в стихах. Обратимся к опыту научно-популярного стихосложения. Кто знает на память число p с точностью до десятого знака после запятой? Только тот, кто учил алгебру по Киселеву, причем в старой орфографии. Прошу посчитать буквы в словах следующего двустишия: Кто и шутя и сразу пожелаетъ Пи узнать число, ужъ знаетъ. Отсюда следует, что π = 3,1415926537. Для рыхлого стиха с бедной глагольной рифмой такую точность следует признать достаточно высокой. Еще один пример: Пифагоровы штаны На все стороны равны. Благодаря динамичному ритму и внутренней рифме двустишие запоминается легко, однако выражать квадраты катетов через элементы мужского гардероба не всегда удобно. Итак, мы приходим к выводу, что для научно-популярного стихотворения равны в равной мере как форма, так и содержание. Высокий авторитет журнала дает основание предполагать, что с содержанием все будет благополучно; в крайнем случае, всегда можно дать поправку в следующем номере. Вопрос формы значительно сложнее. Просмотрев «Поэтический словарь», я отбросил поочередно балладу, секстину, канцону и пр. из-за чрезмерной длины: запомнить – трудно, оплачивать – накладно. Применительно к консультациям наиболее подходит сонет. Четырнадцати строк вполне достаточно, чтобы выразить деловую мысль, а наперед заданный ритм и строгая рифмовка не позволят автору уйти в сторону от предмета. Для обстоятельных практических советов, с нетривиальным решением и строгой последовательностью действий, наиболее подходит итальянский сонет с его выдержанной канонической формой. Чтобы облегчить восприятие и подготовить почву для дальнейшей систематизации, каждую консультацию желательно начинать классической строкой; в данном случае уместен Петрарка. Проиллюстрируем сказанное примером. ВАРЕНЬЕ НА КСИЛИТЕ(из № 9 за 1977 г.) Уходит молодость по всем приметам, И врач поменьше сахару велит. Пора переключаться на ксилит, Но как на нем варенье сваришь летом?
Ксилит капризен! Помнящий об этом Его в воде вначале растворит, Добавит по возможности сорбит И, вскипятив, оставит подогретым.
Благоуханьем наполняют дом Проколотые ягоды. Их скопом Кладут минуты на три в кипяток. И варят вновь обычным чередом Уже в соединении с сиропом.
Нелегок труд, но сладостен итог!
Если какие-то подробности оказываются упущенными, их можно дать в виде подстрочных примечаний, как это делал, например, А.С.Пушкин; не будем пренебрегать поэтическими традициями. Сознаю, что в приведенном сонете есть несовершенства: катрены могли бы быть напевнее, а терцеты, напротив, пожестче. Не исключаю, что было бы полезнее взять французский сонет, строгостью не уступающий итальянскому, но ни в коем случае не английский – он слишком волен. Однако и английскому сонету найдется место – в тех консультациях, которые не содержат принципиально новых сведений. Требование к первой строке (классическое происхождение) остается; далее мы не будем каждый раз его оговаривать. КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СВЕРЧКОВ(из № 1 за 1976 г.) Уж если нет на свете новизны, Как утверждает наш читатель-скептик, Мы волею-неволею должны В античности заимствовать рецептик.
Еще в бесхлорофосные года Сверчки в дому обузой были тяжкой. Боролись с насекомыми тогда Персидской и далматскою ромашкой.
Корзинки упомянутых цветков Колышутся под теплым южным ветром. Они же в виде мелких порошков Известны под названием пиретрум.
Приют певца посыпьте порошком – И можете прощаться со сверчком.
Что и говорить, информации маловато. Зато последние шесть стихов несут ударную нагрузку, а именно этого мы и вправе требовать от приличного сонета. Я не хотел бы настаивать на сонете для любой консультации. Если сведений по тому или иному вопросу негусто, отчего бы не выбрать форму покороче? Для такого случая достаточно и восьмистрочной октавы: ТАБЛЕТКИ ОТ КУРЕНИЯ (из № 10 за 1976 г.) Не бойтесь, мы не будем слишком строги К курильщику, который нас спросил. Случается, что еле тащишь ноги, А бросить зелье не хватает сил. Но говорят, что помогают многим Таблетки «табекс» или «лобесил». А впрочем, без рецепта нипочем Их не дадут; советуйтесь с врачом.
Внимательно изучая уже напечатанные прозаические консультации, я обнаружил, что некоторые из них имеют произвольную длину: совет можно изложить и в двух строках, а можно и в двадцати. Для таких рекомендаций желательно иметь гибкую стихотворную форму. Весьма уместна, например, терцина, которая тянется столько, сколько вам угодно, но в то же время ничего не стоит закрыть ее в любой момент одиноким стихом, сконцентрировав на нем то, что вы собирались сказать с самого начала. Хотя бы так:
КАК ВОССТАНОВИТЬ ЭМАЛЕВОЕ ПОКРЫТИЕ Свой путь земной пройдя до половины, Эмаль на ванне сколется порой И явит взору грустные картины: Вот ржавчина соседствует с дырой, Вот трещина становится все шире... Спасенья нет. Чем ванну ни покрой – Слезает все. Нет средства в этом мире. И вдруг – о радость! – средство все же есть: Эмаль КО-174. Принесший эту радостную весть Эмаль хвалил и сообщил нам даже, Что похвалы его – отнюдь не лесть И что эмаль имеется в продаже! Не желая злоупотреблять вашим терпением, не стану рассматривать иные пригодные для консультаций стихотворные формы. Отмечу только, что белого стиха, а тем более свободного следует избегать – за один рифмованный совет я бы отдал без сожаления два нерифмованных. Сказанное выше относится и к рубрике «Переписка». Но если уж переписываться с читателем в стихах, то каждый ответ надо обязательно отделить ритмически от следующего. Иначе все они собьются в кучу, а это может обидеть читателя, который справедливо хочет, чтобы ему ответили персонально. Стихи для «Переписки» должны быть по возможности краткими. Годится, скажем, рубайя:
И так далее – насколько хватит вопросов и поэтического вдохновения. Идеально было бы, если б и вопросы редакции задавали в стихах. Но не следует опережать события – рано или поздно, под благотворным воздействием поэзии, читатели и сами придут к этому. Предлагаемые нововведения требуют тщательной экспериментальной проверки. Если ее результаты окажутся положительными, не составит большого труда распространить изложенные выше принципы на другие рубрики. Благодаря этому здоровый интерес к журналу еще более возрастет. К.АНГОРСКИЙ, Саратов [1]
«Химия и жизнь», 1978, № 4 ЧТО ТАКОЕ ЖИЗНЬ?
Внимая К.Ангорского советам, К журналу сохраняя интерес И веруя в науку и прогресс, Решил вопрос доверить я сонету.
По форме мой вопрос довольно прост, Но вряд ли так же прост по содержанью. Его, однако, вашему вниманью Я предлагаю. Вот он, мой вопрос.
Кто разрешит моих сомнений муку? (Поверьте, это вовсе не каприз.) Известно всем, что Химия – наука. Но кто ответит, что такое – Жизнь?
Учтите пожелания мои – Не отвечайте в форме рубайи. К.СИБИРСКИЙ, Киев
И еще одно письмо... Уважаемая редакция журнала «Химия и жизнь»! Мы, члены клуба «Юный поэт» г. Саратова, прочитав в апрельском номере статью «Венок советов», узнали о существовании в нашем городе не известного нам поэта – К.Ангорского. Естественно, нам захотелось поближе познакомиться с нашим замечательным земляком, пригласить его на заседание нашего Клуба, рассказать о поэзии и вообще – о химии, о жизни... Не без труда узнали мы адрес поэта. Нас поразили в нем мягкая, можно сказать даже, вкрадчивая походка, огромная шевелюра с бакенбардами и длиннющие усы, торчащие, как у эээ… Сальвадора Дали. В беседе с нами К.Ангорский сказал, что журнал «Химия и жизнь», сильно выиграет, если целиком перейдет на стихотворную форму, вплоть до адреса и состава редакции. К.Ангорский сделал дополнение к своему письму в редакцию по поводу числа «пи». Он указал на другое стихотворение, которое также помогает запомнить это число, но выгодно отличается от напечатанного в журнале. Вот оно: Это я знаю и помню прекрасно: «Пи» многие знаки мне лишни, напрасны! Это двустишие отличается следующими бесспорными преимуществами: а) не страдает рыхлым стихом и бедной глагольной рифмой; б) не требует использования старой орфографии; в) дает число «пи» не с одиннадцатью, а с двенадцатью знаками; г) ясно выражает весьма здравую мысль о том, что даже для самых точных расчетов вполне достаточно лишь нескольких знаков после запятой, а потому вторую строку стихотворения можно не заучивать, что, несомненно, облегчает его запоминание. Но и наш Клуб не остался в долгу. Мы рассказали К.Ангорскому об успехах в изучении иностранных языков, что позволило достичь невиданной математико-поэтической точности в выражении числа «пи». Английский язык: May I have a large container of coffee ready for today? (11 знаков)
See, I have a rhyme assisting my feeble brain, its tasks oft-times
resisting. (13 знаков)
Now I, even I, would celebrate In rhymes unapt, the great Immortal Syracusan, rivaled nevermore, Who in his wondrous lore, Passed on before, Left men his guidance How to circles mensurate. ***Now I will a rhyme construct By chosen words the young instruct. Cunningly devised endeavor, Con it and remember ever. Widths of circle here you see. Sketched out in strange obscurity. Два последних стихотворения дают число π с точностью до 32 (!) значащих цифр: π = 3,1415926535897932384626433832795. Первое примечательно тем, что в нем упоминается родина Архимеда – Сиракузы, на что обратила наше внимание руководитель кружка Янеж Кулеба [2]. Немецкий язык: Wie? O! Dies π macht ernstlich so vielen viele Müh! Lernt immerhin, Jünglinge, leichte Verselein, Wie so zum Beispiel dies dürfte zu merken sein! Французский язык: Que j'aime à faire apprendre ce nombre utile aux sages! Immortel Archimède, artiste ingenieur, Qui de ton jugement peut priser la valeur? Pour moi, ton probleme eut de pareils avantages. Стихотворение на немецком примечательно тем, что в нем есть буква π (засчитывается за один знак). Французское уступает рекордсменам лишь на один знак, зато только в нем упоминается сам Архимед! Мы задали гостю также вопрос по поводу его двустишия о бертолетовой соли (хлорате калия). К.Ангорский, которому не чужда химия, согласился с тем, что характерная фиолетовая окраска солей калия проявляется лишь при внесении их в пламя горелки. Но возможно ведь и другое толкование: В.В-ва из Л-ска окрасилась в этот цвет, когда ей позвонили из милиции и сообщили об опытах с хлоратом калия, которые ее сын провел в переполненном трамвае. Однако в явном виде это из стихотворения никак не следует, что может оставить читателя в некотором недоумении... По поручению членов Клуба О.Немецкая
[1] Спустя 35 лет справедливость все же должна восторжествовать: К.Ангорский – псевдоним одного из редакторов журнала тех времен О.М.Либкина, кстати, получившего не литературное, а инженерно-химическое образование! А вот кто скрылся под псевдонимом К.Сибирский, установить не удалось. [2] После первого же занятия кружка мы выяснили, что в Тернопольской области Бережанского района есть село Кулеба. – Примеч. членов кружка.
***
|
|
ЛИРИКИ И ХИМИКИ
(От редакции журнала "Химия и жизнь") Предлагаем вашему вниманию небольшой экскурс в отечественную лирику. Наш труд – скромен, его авторы не претендуют на соискание ученой степени и довольствуются тем, что на зависть соискателям их исследование без промедления (!) публикуется на страницах академического (!) журнала. Видимо, первым из поэтов ХХ века обратил внимание на химию Андрей Белый: Передо мною мир стоит Мифологической проблемой: Мне Менделеев говорит Периодической системой… ……………………………….. Кристаллизуются растворы Средь колб, горелок и реторт…
Прославил химию и громовой бас Владимира Маяковского: Завод. Главвоздух. Делают вообще они воздух прессованный для междупланетных сообщений. Кубик на кабинку – в любую ширь, и сутки сосновым духом дыши... Так же вырабатываются из облаков Искусственная сметана и молоко.
И даже:
Вот он, большелобый тихий химик, Перед опытом наморщил лоб. Книга – «Вся земля», – отыскивает имя. Век двадцатый. Воскресить кого б?..
В дальнейшем лирика, посвященная химии, проделывала те же эволюции, что и сама наука. Чем дифференцированнее становилась наука, тем более локальными становились и темы стихотворных произведений. Так, Николай Заболоцкий посвятил свои строки уже не химии в целом, а всего лишь одной из ее областей – геохимии:
...И вдруг, подобно льдинам в ледоход, Материки столкнулись. В небосвод Метнулся камень, образуя скалы; Расплавы звонких руд вонзились в интервалы И трещины пород; подземные пары, Как змеи, извиваясь меж камнями, Пустоты скал наполнили огнями Чудесных самоцветов. Все дары Блистательной таблицы элементов Здесь улеглись для наших инструментов И затвердели. Так возник Урал.
Химии поверхностно-активных соединений посвящены незабываемые стихи Корнея Ивановича Чуковского:
Как пустился я по улице бежать, Прибежал я к умывальнику опять, Мылом, мылом, Мылом, мылом Умывался без конца, Смыл и ваксу И чернила С неумытого лица.
Не была обойдена и биохимия:
...психика – это комбинация аминокислот.
Но если автору последней строки – Андрею Вознесенскому в науке ясно все, то Леонид Мартынов задумчиво признал:
Что делается В механике, И в химии, и в биологии, – Об этом знают лишь избранники, Но, в общем, пользуются многие...
Например, так:
...Я тебе чего-нибудь куплю В магазине изотопов.
Тема «лирики и химики» не исчерпана… «Химия и жизнь», 1968, № 5
***
|
|
ХИМИЗАЦИЯ ПОЭЗИИ И ПОЭТИЗАЦИЯ ХИМИИ
Д.Владимиров
Химизация поэзии началась с освоения химического языка, в первую очередь названий химических элементов. Достаточно сравнить химическую терминологию стихотворений, разделенных столетием, чтобы убедиться, как резко расширился круг элементов, известных поэтам. XIX век И железная лопата В каменную грудь, Добывая медь и злато, Врежет страшный путь! (Лермонтов, 1841) Торговали мы булатом, Чистым серебром и златом. (Пушкин, 1830) XX век Здесь в дробильнях, в бункерах, В жерновах железных пугал Превращаются во прах Известь, марганец и уголь. (Антокольский, 1936) Ответят нам, Что цинк, и уголь, и вольфрам. (Сельвинский, 1949) Современная поэзия настолько овладела терминологией неорганической химии, что, используя поэтические отрывки, можно составить периодическую систему элементов, вторая группа которой выглядит так:
Эта таблица неполна – в ней отсутствуют кадмий и барий. Вспомним, однако, что при создании настоящей периодической системы некоторые клетки тоже не были заполнены. Лишь постепенно, по мере развития науки, вопросительные знаки были заменены химическими символами. Поэтому можно не сомневаться, что в скором времени будут написаны стихи и о кадмии, и о барии... Давно привлекала внимание поэтов и своеобразная терминология органической химии, богатая возможностями необычных рифм, ассонансов и аллитераций. Еще в тридцатых годах Кирсановым была написана поэма «Герань – миндаль – фиалка», насыщенная названиями органических соединений: И нитрат свинца, и нитроглицерин, и бравый, с выправкой взрыва тринитротолуол... и нетерпеливая нитроклетчатка. В поэме упоминаются россыпи бромбензилцианида, реки дифосгена и даже «мастер Дихлордиэтилсульфид». В годы написания поэмы подобные названия благодаря работе Осовиахима были широко распространены. Вспомним лекцию во время учебной тревоги из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, в которой перечислялись хлорпикрин, бромацетон и бромистый бензол [3]. Но, как резонно отмечено в романе, его героиня думала во время лекции не о бромистом бензоле. По-видимому, другие слушатели тоже с трудом усваивали непривычные научные названия. В живую обиходную речь, а затем и в поэтический язык вошли тривиальные, а не научные названия – не дихлордиэтилсульфид, а иприт, не тринитротолуол, а тол. Вот строки Вознесенского: Кружка вспенится парная с завышенным процентом ДДТ ……………………………………………... Наверно, опять побегла... за димедролом. Ведь и не каждый химик помнит, что ДДТ – это дихлордифенилтрихлорметилметан, а димедрол – гидрохлорид диметиламиноэтилового эфира бензгидрола... И все же современные поэты не только используют химические названия, но и прекрасно ориентируются в сути химических явлений. Кристаллизация вещества и раствора знакома каждому химику, но, оказывается, она известна и поэту: Я был, как перенасыщенный раствор. Еще чуть-чуть – и начнется кристаллизация. Поэзия станет выпадать во мне Ромбами или октаэдрами. (Винокуров) Только хорошо представляя, что такое перегонка, можно написать: А в перегонном кубе все упрямей Варилась жизнь. (Пастернак) В стихотворении Вознесенского «сирень пылает ацетиленом». Вообще-то сравнение цветов или плодов с огнем привычно – достаточно вспомнить есенинскую строку: «В саду горит костер рябины красной». Но с неярким пламенем костра можно сравнить лишь простое растение. А сирень Вознесенского – не обычная сирень, ее цветение описывается в технических терминах – Из всех одна На третьей скорости цветет она. Эта сирень не горит, как костер, а пылает, как ацетиленовое пламя, температура которого достигает 3000oС! В старину иней всегда сопоставляли с серебром: Сребрит мороз увянувшее поле. (Пушкин) Вознесенский нарушает вековую традицию, вводя другую химическую метафору, используя более характерный для нашего времени металл: А за окошком в первом инее Лежат поля из алюминия. И это химическое сравнение «иней – алюминий» по точности рифмы, по наглядности образа – одно из наиболее убедительных доказательств обогащения поэзии в результате химизации. Подобно тому, как иней был серебряным, луна всегда считалась золотой или хотя бы позолоченной: Вот взошла луна златая. …………………………….. Месяц, месяц, мой дружок, Позолоченный рожок! (Пушкин) Но уже Маяковский пишет: Облил булыжники лунный никель. Традиционно сравнение синих глаз с морем или небом: И небо Италии в глазах ее светится. (Лермонтов) Глаза твои, как море, Голубым колышутся огнем. (Есенин) И женщина с прозрачными глазами Такой глубокой синевы, что море Нельзя не вспомнить, поглядевши в них. (Ахматова) И неожиданно звучат на фоне этих сравнений строки Кушнера: Люблю твои глаза с лиловой синевой, И впрямь фиалковый, оттенок их так редок. Хоть это, может быть, просвечивает слой В фуксин окрашенных эпителиальных клеток. Синий цвет глаз, в отличие от синевы моря и неба, действительно обусловлен красителем, только не фуксином, а меланином... Приведенные цитаты далеко не исчерпывают всех случаев использования химии в поэзии. А вот поэзия в химии встречается значительно реже. В «Journal of Organic Chemistry», № 1 за 1971 год была опубликована статья Дж.Баннета и Ф.Кирли «Сравнительная подвижность галогенов в реакциях дигалогенбензолов с амидом калия в аммиаке». Весь материал статьи, разделенный на введение, описание результатов исследования и их обсуждение, изложен белыми стихами. Исключение сделано лишь для экспериментальной части и, разумеется, таблиц, написанных прозой. Редакция сопроводила статью следующим примечанием: «Хотя наш журнал открыт для новшеств в стиле и форме изложения научных публикаций, получение настоящей статьи вызвало у нас удивление. Мы нашли, однако, что статья содержит новые химические данные и удобочитаема. Вследствие несколько повышенных требований печатного пространства и возможных сложностей для не склонных к поэзии читателей будущее подобных статей в нашем журнале неопределенно». Судя как по этому примечанию, так и потому, что статья пока остается единственной в своем роде [4], поэтизация химии происходит значительно медленнее, нежели химизация поэзии. «Химия и жизнь», 1979, № 2
***
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
ПРЕДЛАГАЮ ЗАПОЛНИТЬ ПУСТЫЕ КЛЕТКИ!
(Неопубликованное письмо составителя сборника в редакцию "Химии и жизни") С интересом прочитал статью «Химизация поэзии и поэтизация химии». На мой взгляд, главное в ней – четко поставленная перед химиками (а может, и филологами) проблема завершения поэтической таблицы элементов. Прежде всего, хотелось бы закончить начатую Д.Владимировым вторую группу периодической таблицы. В этой группе у Д.Владимирова стоят два вопросительных знака. Давно пора заменить их знаками восклицательными! Взять их можно хотя бы из моих до сих пор не опубликованных научно-популярных поэм. Первый восклицательный знак – из поэмы «Эвтектики»: Не ведали ни Гутри, ни Липовиц, ни Вуд [5], Что сплавы чудные их именами назовут. Но твердо знали те ученые мужи: Чтоб сплав удался, кадмию в него ты положи! Второй – из поэмы «Хроматическая рентгенофлуоресценция»: Чтоб нутро свое увидеть, поступи ты так: Чашку бария сульфата выпей натощак! К сожалению, полностью свои поэмы привести в письме не могу, и не столько из-за нехватки бумаги, сколько из-за незаконченности самих поэм. Дело в том, что в эти произведения научно-популярного искусства по замыслу их создателя должны были войти все открытые к настоящему времени химические элементы. Но здесь возникли трудности с рифмами, например, в случае таких элементов, как протактиний, эйнштейний и др. Поэтому прошу редакцию помочь мне в благородном деле. Кроме того, в дополнение к напечатанному, можно указать, что в клетке для стронция вполне могли бы красоваться и слова, которые, как говорится, из песни не выкинешь: Истопник сказал – «Столичная» Очень хороша от стронция. А.Галич И т.д. С уважением, Д.-М.Пинчер [5] Создатели легкоплавких сплавов на основе олова, свинца, кадмия и висмута Фредерик Гутри, А.Липовиц и Барнабас Вуд (которого не следует путать со знаменитым физиком Робертом Вудом).
***
|
|
ОПЫТ ПОСТРОЕНИЯ ПОЭТИЧЕСКОЙ ТАБЛИЦЫ ЭЛЕМЕНТОВ
И.А.Леенсон
1. Актуальность темы и постановка задачи (Введение) Со времени открытия Д.И.Менделеевым периодического закона было опубликовано более 500 вариантов периодической таблицы химических элементов (27 наиболее важных из них представлены в работе [1]). Эти таблицы различаются формой (в основном – геометрической), расположением водорода, благородных газов, редкоземельных и некоторых других элементов. Казалось бы, ничего нового уже выдумать невозможно. Но это, конечно, не так. Так, в Голландии с 1972 года публикуется таблица, в каждой клеточке которой – цветная фотография небольшого количества данного элемента. Таблица красива и поучительна; например, в клеточке для франция (его невозможно получить в ощутимых количествах) – фотография страницы из рабочего журнала Марии Кюри с записью об открытии нового элемента. В таблице, изданной фирмой Gelest, в каждой клетке кратко указаны основные области применения элемента, также иллюстрированные цветными рисунками и фотографиями. Существуют и нетривиальные таблицы, например, таблица в форме дракона, кусающего свой хвост, известная с древних времен [2]. В составленной Жаном Тируфле «Филателистической таблице» (она издана Французской химической ассоциацией на 15 почтовых карточках) элементы представлены цветными фотографиями соответствующих почтовых марок из многих стран мира (часть этой таблицы была опубликована в № 2 «Химии и жизни» за 1994 г.). А в «Филологической таблице» химические элементы рассмотрены с орфографической точки зрения [3]. В данной работе сделана попытка создания Поэтической таблицы элементов, в каждой клетке которой были бы помещены посвященные данному элементу отрывки из стихотворений известных поэтов. Создание такой таблицы, несомненно, имело бы самые благоприятные последствия как для химии, так и для теории стихосложения. Отметим, что речь будет идти только о поэтических произведениях, написанных на русском языке (или переведенных на русский). Поиск «поэтических элементов» на других языках мира (см., напр., [4]), представляется в настоящее время задачей далекого будущего. Элементов сейчас известно 118 [6], так что поставленная в данном исследовании задача действительно весьма непростая, как справедливо заметил Д.-М.Пинчер. Более того, можно с высокой вероятностью предположить, что в настоящее время все клетки заполнить вряд ли удастся. Хотя бы потому, что не все открытые элементы имеют названия. Конечно, было бы заманчиво встретить в стихах звучные и красивые названия последних элементов, предложенные ИЮПАК (см. [3]), например, «унуноктиум». Однако сомнительно, чтобы поэты знали об этих рекомендациях и даже о самом существовании ИЮПАК (речь, конечно, идет о признанных поэтах). Весьма сомнительно также найти в стихах достаточно редкие элементы – редкие не в том смысле, как это понимают химики (т.е. мало распространенные в земной коре), а мало известные широкой публике. Например, элемент иттрий был открыт аж в 1794 году, за 5 лет до рождения А.С.Пушкина, и в земной коре его больше, чем золота, серебра, свинца и олова, вместе взятых, но можно поручиться, что мы не найдем этого элемента в стихах великого поэта (как, впрочем, и в стихах всех последующих больших и малых поэтов). Поэтому, чтобы упростить поставленную задачу, можно сделать ряд допущений. Так, с точки зрения теории, в природе встречаются не элементы как таковые, а простые вещества, в том числе и их аллотропные видоизменения (например, уголь и алмаз, кислород и озон и т.д.), так что посвященные им стихи логично включать в нашу таблицу. Многие элементы получили названия от минералов, из которых их выделили. Например, бериллий был получен (в 1798 г.) из минерала берилла и одной из его разновидностей – изумруда. Кремний также был выделен из содержащих его минералов, самые известные из которых – кремень (разновидность халцедона), кварц и кремнезем. Элементы присутствуют «опосредованно» и в других случаях. Например, бор входит в состав борной кислоты, кобальт и хром – в состав красок, сульфидом сурьмы женщины раньше подводили брови и т.д. Следуя этой логике, в таблицу можно включать также стихи, в которых упоминаются имена мифологических персонажей, с которыми так или иначе связаны названия химических элементов. Например: титан, нептуний, палладий, тантал, ниобий, прометий, плутоний, ванадий (Ванадис – древнескандинавская богиня красоты), иридий и др. Кстати, по планетам Земля (лат. Теллус) и Луна (греч. Селена) были названы теллур и селен. Далее, из 24 элементов, имеющих «географические» названия, можно упомянуть америций, калифорний, европий, магний (Магнезия в Греции), франций, галлий (лат. Галлия – Франция), германий, гафний (от латинского названия Копенгагена), гольмий (от латинского названия Стокгольма), полоний (лат. Полония – Польша), рений (река Рейн), рутений (лат. Рутения – Россия), скандий (лат. Скандия – Скандинавия), тулий (Туле – старинное название Скандинавии), дубний (г. Дубна) и, с некоторой натяжкой, индий (он назван не в честь Индии, а по синей, цвета индиго, линии в спектре этого элемента; у древних греков «индиго» означало «краска из Индии»). Ряд элементов назван в честь исследователей: кюрий, эйнштейний, менделевий, нобелий, самарий (минерал самарскит, из которого впервые выделили новый элемент, был назван в честь инженера Самарского, фамилия которого, в свою очередь, несомненно, произошла от названия города или реки, на которой он стоит; так что «Самара» и «самарий» – как бы прабабка и ее правнук) и т.д. С учетом подобных упрощений можно было надеяться, что Поэтическая таблица будет достаточно полной. 2. История вопроса (литературный обзор) Вопрос о Поэтической таблице элементов не нов, но соответствующая литература крайне скудна. В основополагающей работе Д.Владимирова [5] были сделаны первые шаги: частично заполнена 2-я группа таблицы. Следует отметить, что исследователь сделал те же упрощающие предположения, о которых говорилось в первой части; например, в клетке для бериллия – стихи о его минерале, хризоберилле; всего же в его работе упоминаются 17 элементов: № 4 Be, № 6 C, № 12 Mg, № 13 Al, № 20 Ca, № 25 Mn, № 26 Fe, № 28 Ni, № 29 Cu, № 30 Zn, № 38 Sr, № 47 Ag, № 74 W, № 79 Au, № 80 Hg, № 82 Pb, № 88 Ra. Отдавая должное большой эрудиции автора, следует все же отметить, что он охватил (стихами) лишь малую долю известных химических элементов. Последующие успехи в данной области связаны с работами О.Я.Боксера (см. [6] и цитированную там литературу). На основании анализа литературных данных и результатов социологического опроса Боксер отобрал для поисков «научной поэзии» произведения ряда отечественных и зарубежных поэтов. Тщательно их проштудировав, ученый существенно пополнил копилку химических элементов, воспетых поэтами (хотя и не ставил перед собой специально такой задачи). Поскольку работа [6], в отличие от труда Владимирова [5], издана тиражом всего 500 экз. и труднодоступна, рассмотрим ее более подробно. Начнем со стихов, относящихся к химическим элементам и к периодической таблице в целом. Первый отрывок – из стихотворения С.Щипачева «Читая Менделеева» (из него же взят и эпиграф к данной работе). Цитируя (и комментируя) стихи из книги Боксера, будем отмечать жирным шрифтом новые (по сравнению с работой Владимирова) поэтизированные элементы.
Вероятно, нелишне напомнить, что Андрей Белый (настоящее имя – Борис Николаевич Бугаев) родился в 1880 г. в семье профессора математики Н.В.Бугаева, а в 1903-м окончил естественное отделение математического факультета Московского университета. Чем он там занимался, видно из его стихов:
Интересно, знал ли Павел Антокольский, что «кремнистые ступени» по отношению к вычислительной технике – не просто метафора: сердце любого компьютера – это микросхема, собранная на пластинке из кремния, причем при большом увеличении на ней видны ступени!
Как видим, поэты в основном обыгрывают одни и те же, наиболее распространенные (или известные широкой массе) элементы. Тем не менее, благодаря книге Боксера, к имевшимся 17 элементам прибавилось еще 16: № 1 H, № 7 N, № 8 O, № 14 Si, № 15 P, № 16 S, № 22 Ti, № 31 Ga, № 61 Pm, № 63 Eu, № 92 U, № 96 Cm, № 99 Es, № 101 Md, № 104 Rf, № 105 Db. Таким образом, в нашей Поэтической таблице – уже 33 элемента. Что же касается более известных элементов, которых пока еще нет в нашем списке и которые, вполне вероятно, встречаются в произведениях поэтов, то встает вопрос о путях и методах их поиска. Этому и посвящена следующая часть работы
3. Экспериментальная часть 3.1. Направление поисков
Автор настоящей работы не может похвастаться эрудицией Владимирова и Боксера и потому пошел другим путем [8]. Вначале была сделана попытка найти словник, в котором бы были в алфавитном порядке перечислены все встречающиеся у данного поэта слова (со ссылками на соответствующие места в изданиях его стихов). Такой словник называется конкордансом. Как заметил профессиональный филолог, «русская филология не избалована конкордансами. То немногое, чем она располагает в этом жанре, создано в США за последние 20 лет» [7]. Речь идет о конкордансах к произведениям Мандельштама (Корнеллский университет, 1975), Батюшкова и Баратынского (Висконсинский университет, 1975), Пушкина (1985). Кроме того, у нас много лет назад был издан четырехтомный «Словарь языка А.С.Пушкина». К моменту рождения А.С.Пушкина было известно 33 элемента, а при его жизни открыты еще 21, из которых поэт вполне мог не упомянуть ни одного. Однако сделанные в разделе 1 «расширительные толкования» элементов позволяли надеяться на большее; надежды эти в случае А.С.Пушкина оправдались (см. раздел 3.3). Было очевидно, что поиски по конкордансам ровесников Пушкина – К.Н.Батюшкова (1787 – 1855) и Е.А.Баратынского (1800 – 1844) вряд ли окажутся более плодотворными, поэтому было решено ограничиться только «Словарем языка А.С.Пушкина». Затем имело смысл посмотреть конкорданс Мандельштама, который жил столетием позже, а также созданный в последние годы конкорданс В.Хлебникова. Что же касается творчества остальных поэтов, пришлось использовать иную методику, изложенную в следующем разделе работы. 3.2. Методика эксперимента Работа с конкордансами (как на бумажных, так и на электронных носителях) не требует особого пояснения: бери список элементов и ищи... Более подробно следует остановиться на новой, чисто компьютерной методике, которая заключалась в следующем [8]. В свое время московские школьники, проходившие практику в Учебно-производственном комбинате на Ломоносовском проспекте (близ нового цирка), были посажены за терминалы ЭВМ [9], им были выданы тома произведений русских поэтов и поставлена задача ввести их содержимое в ЭВМ. Для ускорения работа велась параллельно, так что, например, Лермонтов был представлен почти сотней небольших файлов, нередко с разрывом одного произведения на несколько частей. Весь этот большой массив данных был записан, как положено, на магнитных лентах и хранился на бобинах вроде магнитофонных. С развитием вычислительной техники и с появлением в нашей стране такого чуда как РС (персональный компьютер) поэтическая информация была переписана (с неизбежными искажениями и потерями) с магнитных лент на гибкие 5-дюймовые, а с них потом – на 3-дюймовые дискеты. Это дало возможность автору настоящей работы после тяжелой и продолжительной работы по «склеиванию» разрозненных файлов и их обрывков в удобочитаемый вид начать систематические поиски. Когда возможности «склеенных» файлов были исчерпаны, но появился доступ к электронным библиотекам в Интернете, был проведен поиск недостающих элементов в этом безбрежном информационном океане. Так удалось добавить к списку № 18 (аргон), № 23 (ванадий), № 36 (криптон), № 39 (иттрий), № 52 (теллур), № 59 (празеодим), № 60 (неодим), № 61 (прометий), № 64 (гадолиний), № 65 (тербий), № 66 (диспрозий), № 68 (эрбий), № 69 (тулий), № 70 (иттербий), № 71 (лютеций), а когда были открыты новые элементы – также № 111 (рентгений) и № 112 (коперниций).
3.3. Полученные результаты и их обсуждение
Прежде всего, как и следовало ожидать, некоторые элементы оказались особо любимы поэтами: это Cu, Ag, Au (№№ 29, 47, 49); недаром Д.И.Менделеев включил их в самую первую группу своей таблицы. Не гнушаются поэты и элементами менее благородными, из коих на первом месте, без сомнения, Fe (№ 26). Все это наглядно показал поиск вручную по Словарю языка Пушкина [9]:
А вот и новые «пушкинские» элементы, не встречавшиеся нам ранее:
Итак, А.С.Пушкин прибавил нам 13 элементов, и всего их теперь 46. Конкорданс О.Э.Мандельштама [10] подтверждает, что и этот поэт особо жаловал первую группу:
А вот и другие элементы, найденные в [10]:
Конкорданс Хлебникова отличается тем, что он компьютеризован, поэтому сразу можно указать частоту встречающихся у поэта химических элементов (как, естественно, и других слов). На первом месте, как и следовало ожидать, – элемент № 79 (Au), он встречается 105 раз (во всех падежах, временах и иных флексиях), на втором – № 26 (Fe) 63 раза, на третьем – № 47 (Ag) 28 раз, от серебра чуть отстал элемент № 29 (Cu) – 27 раз и т.д., в полном соответствии с подмеченными ранее закономерностями. Приведем некоторые строчки Хлебникова, в том числе и с не встречавшимися ранее элементами:
Итак, по результатам литературного обзора и поисков по конкордансам мы имеем уже почти половину таблицы! Дальнейшая работа была невозможна без компьютерного поиска по набранным московскими школьниками отрывкам. Поиск проводили для каждого поэта, который попал в компьютерный набор. Здесь важно было не попасть впросак. Например, встретив у М.Цветаевой строчки:
не следовало думать, что по лугам шагает химический элемент (лития – молитва, совершаемая вне храма). Аналогично «бор» для поэтов практически всегда означает вовсе не то, о чем думает, глядя на это слово, химик. Как уже отмечалось, у поэтов есть свои излюбленные химические элементы – злато да серебро, железо да медь, изредка олово со свинцом. Для этих элементов задача была не в том, чтобы найти нужный пример, а в том, чтобы отобрать наиболее характерный. К сожалению, за недостатком места здесь невозможно привести все найденное, хотя стихотворные строчки с разными элементами встречаются прелюбопытные – но о них как-нибудь в другой раз. Поэтому элементы представлены лишь одним – двумя (редко – больше) примерами. Следует отметить, что поскольку у некоторых поэтов элементы идут, так сказать, косяками, неизбежны повторы. Итак, представляем вновь найденные поэтические строчки в порядке возрастания атомного номера элемента в таблице Менделеева с указанием этого номера и символа элемента. Чтобы продемонстрировать потенциальные возможности использованной методики, представлены новые цитаты практически для всех элементов, упомянутых ранее в литературном обзоре или найденных по конкордансам; так, заменены все «поэтические элементы» II группы, приведенные Д.Владимировым, и при этом группа заполнена полностью! Графическую разметку таблицы и вписывание в нее символов элементов и соответствующих стихов предоставляем читателю; эту работу можно провести, например, на внеклассных занятиях по химии (или литературе) при подготовке к очередной годовщине открытия периодического закона (или к любой круглой дате, относящейся к тому или иному поэту, упомянутому в Поэтической таблице). Итак, перед вами – «Поэтическая таблица элементов» образца 1998 г. (с небольшими добавлениями в 2004 и 2012 гг.).
В заключение приведем список элементов, которые не попали в Поэтическую таблицу: астат, берклий, висмут, дармштадтий, ливерморий, лоуренсий, мейтнерий, молибден, осмий, протактиний, радон, родий, сиборгий, таллий, технеций, флёровий, хассий, цирконий. Этот список должен стать руководящим как для поиска элементов, не найденных автором в уже опубликованных стихотворениях, так и в качестве указания для поэтов, желающих пополнить «Поэтическую таблицу элементов». Ведь настоящему поэту не составит труда воспеть красоты городов Беркли, Дармштадта и Ливермора, а также немецкой земли Гессен, достижения физиков Флёрова и Сиборга, лечебные свойства радоновых ванн и солей висмута или, на худой конец, циркониевые браслеты... 4. Выводы 1. Завершено решение задачи, поставленной в работе [5], т.е. полностью заполнена стихами II группа, включая как главную (Be, Mg, Ca, Sr, Ba, Ra), так и побочную (Zn, Cd, Hg) подгруппы. 2. Продемонстрированы принципиальные возможности примененной методики: все ранее опубликованные «поэтические элементы» заменены новыми их эквивалентами. 3. В результате проведенной работы заполнено 97 клеток (85,1%) Поэтической таблицы элементов (всего известно 114 элементов, имеющих названия). 4. Сделаны рекомендации для поэтов, желающих прославить себя также в области химии. Дополнительные замечания к «Выводам». 1. В своей рецензии на книгу стихов и поэм Г.Санникова «Восток» (М.: ГИХЛ, 1935) О.Э.Мандельштам писал: «Все это правильно и к поэзии... имеет самое близкое отношение: но здесь ровно ничего не сделано для взаимного сближения поэтической и химической мысли». Автор надеется, что данная работа, если бы ее смог прочитать Осип Эмильевич, не заслужила бы столь резкой оценки. 2. Физикам в целях дополнения к их знаменитой книге «Физики шутят» можно предложить создать аналогичную таблицу, включающую вместо химических элементов элементарные частицы, которых тоже известно множество. Нет сомнений, что физики без особого труда найдут в поэзии и протон, и электрон. В то же время было бы весьма любопытно взглянуть на стихи, воспевающие, скажем, анти-сигма-минус-гиперон...
Список литературы 1. Д.И.Трифонов. Периодическая система элементов. История в таблицах. М., 1992. 2. О.Б.Манщик. Из глубины веков. «Химия и жизнь», 1967, № 4. 3. И.А.Леенсон. Филологическая таблица элементов, или Каких букв не хватает химику. «Химия и жизнь», 1992, № 11. 4. Как узнать незнакомый язык. «Химия и жизнь», 1980, № 3. 5. Д.Владимиров. Химизация поэзии и поэтизация химии. «Химия и жизнь», 1979, № 2. 6. О.Я.Боксер. История поэзии о науке. На подступах к лирике науки. Шуя: изд. Шуйского педагогического института, 1993. 7. А.Я.Шайкевич. Конкорданс к прозаическому тексту. «Русистика сегодня», 1995, № 2. 8. Первая часть этой методики (касающаяся набора текстов) была любезно рассказана автору сотрудниками Отдела машинного фонда русского языка РАН, за что автор выражает им глубокую признательность, равно как и за возможность воспользоваться материалами Фонда. 9. Словарь языка Пушкина. Т. 1 – 4, М., 1956–1961. 10. A Concordance to the Poems of Osip Mandelstam. Cornell University Press, Ithaca & London, 1974.
Напечатано (в сокращенном варианте) в журнале «Химия и жизнь – XXI век», 1998, № 6 [6] На начало 2012 года. [7] ВОЗ – Всемирная организация здравоохранения. [8] Работа была в основном проведена в начале 1990-х, когда у автора не было доступа к интернету. [9] ЭВМ – старинная аббревиатура, означающая «электронно-вычислительная машина»; это тот же компьютер, только очень большой и не персональный. [10] Псевдоним Ефима Берлина, члена Союза журналистов и Союза писателей России. [11] Водолаз на больших глубинах дышит смесью гелия и кислорода, а перед выходом на поверхность длительное время проходит декомпрессию в камере, чтобы избежать кессонной болезни. [12] Из поэмы «Карбониада» (СПб, 1911); см. статью К.Пиотровского. [13] По этому шведскому городку названы четыре элемента: иттербий, тербий, эрбий и иттрий. Шведский ученый Карл Шееле открыл молибден и вольфрам. [14] Цитируется по книге «Изобретения Дедала» (см. главу 4).
***
|
|
КАКОЙ ЗАРЯД У ИОНА?
(Просто шутка) Для двух девчат подарков груз ИОН взвалил себе на спину: Для КАТИ ОН несет свой плюс, Для АНИ ОН несет свой минус. «Химия и жизнь», 1968, № 11
***
|
|
ПРИГЛАШЕНИЕ К "ТАНЦАМ"
Т.Хейфец, докт. хим. наук Р.Костяковский Поэзия обладает способностью концентрированного выражения, уступая в этом лишь искусству химических и математических формул. В этом еще раз убеждает обращение к науке известного американского писателя Джона Апдайка. В девяносто девять строк поэмы «Танцы твердых тел» он укладывает этапы становления науки о твердом теле, самые общие свойства ее объектов и принципы различия этих свойств. Это сделано мастером, которому уже удалось уместить 5.109 лет эволюции вселенной в масштабе трех дней и изложить возникновение Газообразного, Жидкого, Твердого и Живого за двадцать минут урока, описанного на семи страницах романа «Кентавр». Д.Апдайк окончил Гарвардский университет, школу живописи и никогда не занимался естественными науками. Однако его обращение к науке – вовсе не возрождение традиций поэтизации науки вообще, известных нам еще со времен Лукреция Кара. «Танцы твердых тел» – это детальный взгляд на частную научную деятельность. Взгляд поэтический и достоверный, ведь для Апдайка «реальность – это химически, механически, биологически – сплетение микроскопических достоверностей». Д.Апдайк одарен властью заставлять думать и способностью очень тонко пользоваться этой властью. «Граненые кристаллы замерзшего аммиака» – звучит в «Кентавре» как совершенно обыденное. Одного из пишущих эти строки, химика, вдруг поражает мысль, что он никогда не видел кристаллы аммиака и даже не знает его температуры плавления!.. Смотрю справочник: –77,7oC. Кто видел кристаллы аммиака? Звоню коллегам. Не видели. Бегу в лабораторию, замораживаю аммиак в жидком азоте – граненые кристаллы!.. «Хлориду калия е-минус дарит синий», – читаем мы в «Танцах твердых тел». Химик наверняка подумает так: ...ион калия, получив электрон, восстановится до бесцветного калия. Но у Апдайка он «синеет»! Спасительная мысль: синеет раствор калия в жидком аммиаке. Но не об этом пишет Апдайк! Удивительно – он обратил внимание на факт, мало известный химикам. Не ион калия, а кристаллический КСl (!) синеет при облучении электронами, которые локализуются в «несовершенствах» кристалла – F-центрах (от немецкого Farbenzentren – центры окрашивания). «Танцы твердых тел» заставляют думать. А для науки о твердом теле – современной алхимии – важно не столько узнавание новых свойств, сколько поиски новых путей думанья.
***
|
|
ТАНЦЫ ТВЕРДЫХ ТЕЛ
Джон Апдайк
***
|
|
СТИХИ О НАУКЕ
В одном и том же 1881 году во Французскую академию были избраны Луи Пастер и Рене Франсуа Арман Прюдом. Первый навеки вошел в историю науки, второй под именем Сюлли-Прюдом занял подобающее место в истории поэзии…. В нашей стране Сюлли-Прюдом известен преимущественно как автор сентиментальных элегий. Однако диапазон его творчества гораздо шире. Стремясь приблизить поэзию к науке, Сюлли-Прюдом восславлял достижения разума, описывал историю человеческих знаний, воздавал дань законам природы и умам, постигающим эти законы. Он был предшественником той научной поэзии, которую после его смерти развивали во Франции Рене Гиль, а у нас – Валерий Брюсов, Николай Заболоцкий, Илья Сельвинский. «О, сколько надо знать еще нам, чтоб кладезь вычерпать до дна!» – это из поэмы, озаглавленной «Науки». То же, век спустя, можем сказать и мы. Пусть строки, славящие Пастера и других мужей науки, кажутся сегодня несколько наивными – не будем забывать о разделяющем нас столетии. И как бы хорошо ни было сказано, можно сказать еще лучше: кладезь поэзии, как и кладезь науки, неисчерпаем [15].
Фрагмент поэмы Сюлли-Прюдона печатается в переводе Валентина Дмитриева.
НАУКИ (отрывки из поэмы)
«Химия и жизнь», 1983, № 1 [15] К этому можно добавить, что Сюлли-Прюдом – первый лауреат Нобелевской премии по литературе за 1901 год.
***
|
|
КАК ХИМИКИ ШУТИЛИ...
К.Пиотровский (Печатается с сокращениями) Почти полвека назад я попал в дом к профессору Михаилу Михайловичу Кучерову. Библиотека у него была богатейшая: полный комплект ЖРФХО – «Журнала Русского физико-химического общества», монографии и даже диссертации знаменитых русских химиков, друзей его отца Михаила Григорьевича, открывшего широко известную реакцию гидратации ацетилена. Здесь-то и попались мне две пачки оранжевых брошюр, внешне напоминавших оттиски ЖРФХО. Одна брошюра называлась «Карбониада» (заголовок был набран латинским шрифтом), другая – по-русски: «Трагедия физической химии, или Роковая дырка в университетском чулке. Шутка в 3-х действиях Б.В.Бызова и компании». Для «елки» II Менделеевского съезда в СПб». Кучеров охотно подарил мне по нескольку экземпляров брошюр. «Трагедия физической химии» В Петербургском университете долго не могли организовать ни кафедру, ни лабораторию физической химии. Это было поразительно: в университете работал выдающийся физикохимик Д.П.Коновалов, но ему приходилось занимать кафедру общей химии. В 1907 – 1908 годах перестраивали старинное здание во дворе университета. Его подвальное помещение было признано для лаборатории физической химии. Но Коновалов к тому времени из университета ушел, а сменивший его Л.А.Чугаев не был поклонником новомодной науки. В конце концов министр народного просвещения Кассо предложение об организации кафедры физической химии отклонил. А молодые химики ответили ему по-своему – сочинили эту самую «Трагедию». Заводилой тут был Борис Васильевич Бызов (1880 – 1934). Весельчак и остроумец, он пользовался всеобщей любовью. И научные руководители – Н.А.Меншуткин, а потом А.Е.Фаворский – относились к нему без особой суровости. А Бызов то пугал кадетов, гуляющих под окнами лаборатории, самодельными хлопушками с бертолетовой солью и фосфором, то вступал в веселые баталии с ассистентом, тайно рассыпая около стола неприятеля иодистый азот. А иногда, соорудив из бумаги очень похожее изображение самого Меншуткина, он с помощью специального двигателя заставлял почтенного профессора плясать... Самым удачным номером считался номер под названием «изомеризация», подготовленный к именинам Фаворского. Перед именинником стояла пара – мужик и баба в соответствующих нарядах. При слове «изомеризация» они поворачивались кругом – и возникала новая пара: баба и мужик. Маски у обоих были уморительные, и профессор смеялся этой незатейливой шутке до слез. Действующие лица упомянутой пьесы были следующие: Физика – элегантный господин в цилиндре, фраке и перчатках; Химия – скромная старушка; Физикохимия – их дочь; Гигиена – побочная дочь Химии... Вся пьеса была насыщена монологами в стихах.
Побочные продукты и куча смолы – Вот моя награда за долгие труды. Получишь вещества, едва наплакал кот, Кипения же точка так и бросает в пот. Бедная, бедная химия я. Горькая, горькая участь моя, – пела, например, Химия. В пьесе упомянут «антропоморфол» – соединение, выделенное в качестве побочного продукта:  Заключительный акт пьесы был краток. Сидит студент и зубрит «Карбониаду». Входит Физикохимия и в восторге восклицает: «Вот наконец я счастлива!» Но вдруг появляется Городовой и читает: «Девица Физикохимия за отсутствием надлежащих установленных законом документов не имеет права жительства в университете». Физикохимия падает в обморок. Вбегает Немец, он увозит Физикохимию, которая восклицает: «Да, я не создана для России!..» В дни съезда исполнить пьесу не удалось: градоначальник запретил и постановку, и саму елку тоже. «Дивен весьма сей процесс» Вторая брошюра, обнаруженная мною у М.М.Кучерова, имела пространное название – «Карбониада, или двенадцать песней, написанных о превращении органических тел». «Карбониада» написана гекзаметром, и в некоторых местах автор использует фразы из перевода «Илиады», выполненного Гнедичем. Герои «Карбониады», впрочем, далеко не гомеровские. Среди них оказывается, например, известный французский химик Муассан.
Все двенадцать песен поэмы автор уместил на 16 страницах печатного текста. В стихах он изложил основные принципы и схему курса органической химии, как ее читал Фаворский. Изложение было порой столь точно и доходчиво, что облегчало студентам изучение этого в значительной мере описательного курса. И сам Фаворский был в восторге: ходил по лаборатории, читая лаборантам и студентам отрывки. Забавны были и проводимые автором литературные параллели, но наиболее интересна «Карбониада» вкраплениями политической сатиры. В песне восьмой, повествуя об изомерах полисахаридов, автор непринужденно берется и за Государственную Думу:
В песне десятой автор повествует о таутомерии:
Так в химической поэме клеймился незаконный суд над лейтенантом Шмидтом, который не мог быть судим как депутат Государственной Думы. Эти строки были изъяты цензурой. Среди депутатов Государственной Думы своими погромно-хулиганскими выходками отличался монархист и черносотенец Пуришкевич. В одиннадцатой песне «Карбониады» он поминается при описании меркаптанов – соединений, известных своим зловонием:
Автором «Карбониады» был Николай Михайлович Славский. Он окончил Петербургский университет в 1909 году, затем работал лаборантом в Петербурге и профессором в Новочеркасске. Неизвестно, занимался ли он далее литературным творчеством, но «Карбониада» – единственное сохранившееся его сочинение – свидетельствует: это был человек недюжинный. Не случайно старые, особенно ленинградские химики и по сей день вспоминают его остроумные гекзаметры. «Химия и жизнь», 1981, № 8
***
|
|
''КРИСТАЛЛ, ПОЭТОМ ОБНОВЛЕННЫЙ''
Профессор И.И.Шафрановский (Печатается с сокращениями) Наука о кристаллах началась с изучения горного хрусталя – природного кварца. Но хрусталем мы называем и ценное стекло, отнюдь не кристаллическое. Кристаллос по-гречески первоначально означало «лед», и лишь впоследствии так стали называть и прозрачный кварц, полагая, что он образуется из льда:
У Гомера кристаллос – «лед»; однако два признанных переводчика Гомера, Н.И.Гнедич и В.А.Жуковский, переводили это слово по созвучию как «кристалл» и «хрусталь»:
Но уже тогда кристаллом называли и кварц, почитавшийся священным камнем. Вот отрывок, приписываемый мифическому певцу Орфею.
С течением времени, конечно, стало ясно, что горный хрусталь и лед – различные вещества. Однако эта истина долго не могла побороть укоренившихся взглядов о мнимом тождестве. В самом начале XVII века французский посол в Женеве М.Лескарбо попытался отстоять истину в несколько тяжеловесных стихах:
Однако термин «хрусталь» (или «кристалл») сохранился – и в минералогии (применительно к прозрачному кварцу), и в стекольном деле. Г.Р.Державин пишет об утреннем небе: «Посыпались со скал рубины, яхонты, кристалл...» – это явно о горном хрустале. Но в другом стихотворении: «Из венских чистых хрусталей кого столь славно угощаешь?», – тут, конечно, речь уже о стеклянных бокалах. А.С.Пушкин обычно называет кристаллом стекло: «Кристалл, поэтом обновленный, крась мой милый уголок...» В «Руслане и Людмиле» – «прибор из яркого кристалла»; в первой главе «Евгения Онегина» – «духи в граненом хрустале». Из чего сделан «гроб хрустальный» в «Сказке о мертвой царевне и семи богатырях», сказать трудно. Зато очевидно, что в «Послании к Овидию» речь уже не о стекле: «Едва прозрачный лед, над озером тускнея, кристаллом покрывал недвижные струи...» К сожалению, в стороне от нашей темы стоят и упомянутый в «Евгении Онегине» «магический кристалл», и – из того же источника – «Зизи, кристалл души моей...» В общем, поэты относили слова «кристалл» и «хрусталь» чаще к стеклу, реже – к горному хрусталю. Но со временем круг замыкается, и хрусталь – совсем как у греков – вновь ассоциируется со льдом: «На стенах оледенелых блещут хрустали» (А.А.Фет); «По хрусталям я прохожу несмело» (А.А.Ахматова). В заключение – еще два поэтических примера на ту же тему. На сей раз стихотворения принадлежат людям, которые активно участвовали в развитии научного естествознания. Вспомним гениального поэта и выдающегося натуралиста И.-В.Гёте. Во второй части «Фауста» тщеславный алхимик Вагнер пытается получить искусственного человечка – гомункула; вот его слова по этому поводу:
Гёте не гнушался шутливым посланием, рифмованной поговоркой, стихотворением на случай. Своему годовалому внуку 69-летний поэт посвятил «Колыбельную песню юному минералогу Вальтеру фон Гёте»:
(Взрослый Вальтер Гёте, вопреки рекомендации деда, посвятил себя не минералогии, а музыке.) И наконец, снова обратимся к отечественной поэзии. Вот стихотворение революционера, ученого и поэта Н.А.Морозова, посвященное выдающемуся русскому кристаллографу Е.С.Федорову; оно так и называется – «Кристаллы»:
Заканчивая наш литературный пробег, заметим, что, в отличие от «чистых поэтов», «поэты-ученые» используют слово «кристалл» в том обобщающем смысле, как это принято в науке. «Химия и жизнь», 1980, № 7. На этой возвышенной ноте разрешите закончить сборник. Надеемся, что он доставил вам несколько приятных минут.
***
|
